Опиумная война была чудовищным позором для китайцев. В ее ходе 3 (три) английских линейных корабля, 8 фрегатов и 14 шлюпов вместе с несколькими тысячами морских пехотинцев нанесли поражение двумстам тысячам китайских войск.
Как такое могло произойти?
По трем причинам.
Во-первых, китайские военачальники неизменно рапортовали императору о своих невероятных, поражающих воображение победах над варварами. В первые же дни войны император получил от кантонского военного чиновника Ли Цзесюя рапорт о том, что китайские ниндзя сожгли 36 (!) вражеских кораблей и убили бесчисленное количество длинноносых обезьян. «Радость переполняет меня», — отметил на полях этого донесения император алыми чернилами. По мере успехов британских войск рапорты о победах все росли и росли, и в конце войны в донесениях императору британцев убивали уже миллионами (Julia Lovell, The Opium War, p. 117.).
Во-вторых, вместо истребления британцев китайские военачальники неизменно занимались истреблением собственного населения. Поведение маньчжурского военачальника Хай Линя, коменданта осажденного британцами городка Чженьцзян, было типичным. Во время осады Хай Линь обнаружил, что городок «не содержит никого, кроме предателей». Это счастливое открытие позволяло его солдатам, вместо того чтобы сражаться с британцами, заняться геноцидом местных жителей. Маньчжуры убивали любого китайца, включая женщин и детей, встретившихся им на пути, и грабили их дома. Это было тем более необходимо, что Хай Линь не позаботился о запасах еды и топлива, и его солдаты, в перерывах между грабежами, питались сырыми баклажанами. Город спасли только британцы. Когда они поняли, что происходит, английский командир велел начать атаку, причем отказался от артподготовки, чтобы минимизировать жертвы среди истребляемого собственными «защитниками» населения (Lovell, p. 217).
Однако самым важным фактором позорного проигрыша была неизменная уверенность китайских начальников в наличии у Поднебесной супероружия.
Китайские военачальники ставили бесчисленные эксперименты с wundewaffe. Один планировал сжечь британские корабли с помощью обезьян, к хвостам которых была привязана горящая пакля. Другой — с помощью волшебников, умеющих ходить под водой. Племянник императора Ийджин (который начал свою военную кампанию с объявления конкурса на самое элегантное и волнующее объявление о победе над варварами) прибег к могучему средству: он бросил череп тигра в Драконовый Пруд, чтобы побудить спящего там дракона проснуться и атаковать британские линейные корабли: «Великий успех неизбежен», — заметил на полях его рапорта император (Lovell, p. 198).
Но самый блестящий эксперимент поставил в 1841 г. военачальник Ян Фан, откомандированный на защиту Кантона. Быстро определив суть проблемы — а именно, что фантастическая меткость английских пушек происходит из-за колдовства, — он тут же нашел и способ бороться с напастью. По всему Кантону были собраны горшки с женской мочой. Горшки были водружены на деревянные плоты, и воины Ян Фана поплыли в наступление по Жемчужной реке, толкая перед собой эти могущественные средства противодействия. К сожалению, результат не оправдал ожиданий, которые Ян Фан возлагал на изобретенное им супероружие.
Одним из последствий этих войн было приобретение Россией Уссурийского края.